Перед спортивными состязаниями спортсмены сдают анализ крови и мочи. Взятые образцы делят на две части — это и есть пробы A и B, которые исследуют на наличие запрещённых субстанций.

Сначала организация, проводящая допинг-контроль, анализируют пробу А, а пробу B оставляют на случай, если понадобится исследовать кровь или мочу на запрещенные субстанции повторно (например, в случае апелляции спортсменом результатов анализа первой пробы). Если в пробе A нашли запрещенный препарат, проба B это либо подтвердит, либо опровергнет.

После выявления запрещенной субстанции в пробе А спортсмена уведомляют о том, что он имеет право вскрыть пробу B или отказаться от этого права. Атлет может присутствовать при вскрытии пробы B или же направить своего представителя для участия в процедуре вскрытия.

Кто проводит исследования пробы В?

Вскрытие и исследование пробы В проводится в той же антидопинговой лаборатории, где исследовалась проба А, но другим специалистом. После вскрытия флакона с пробой В из него берется часть пробы для исследования, а остаток пробы переносится в новый флакон и пломбируется.

Сколько стоит проведение анализа?

Взятие проб А проводится бесплатно, а если спортсмен настаивает на проведении проб В, то за это ему придется заплатить. Стоимость услуги составляет около $1000 и зависит от лаборатории, где происходит вскрытие и анализ. Порядок сумм — 800-1000 долларов.

О ситуации в российском спорте «похудел» с 97 страниц до 89 — из него чиновники антидопинговой комиссии удалили письмо Григория Родченкова о ситуации в российском спорте. При этом пока подобную правку в организации никак не объясняли.

Отметим, что критики доклада подчеркивали: все обвинения, предъявленные в рамках расследования, строятся на показаниях одного человека — экс-главы Московской антидопинговой лаборатории Григория Родченкова, уехавшего в США в январе текущего года.

В своем обращении экс-глава Московской антидопинговой лаборатории рассказал о существующей в России системе поддержки допинга и поведал, что некоторые медалисты Олимпийских игр в Сочи принимали запрещенные вещества.

В майском интервью The New York Times специалист рассказал, как была организована процедура фальсификации и что именно принимали российские спортсмены.

По словам Родченкова, атлетов прямо во время Игр кормили анаболическими стероидами, для лучшей усваиваемости смешанными с алкоголем. Позже свежие допинг-пробы меняли на заранее подготовленные «чистые» образцы и передавали в антидопинговую лабораторию через дырку в стене.

При этом вскрытие емкостей для мочи проводили, как утверждал Родченков, сотрудники ФСБ.

«Мы не знаем, как это было сделано, но знаем, как это могло быть сделано», — заявил по этому поводу автор доклада Ричард Макларен.

Между тем производители емкостей отметили, что склянки просто невозможно вскрыть без видимых повреждений крышки.

«Мы можем только сообщить, что производим емкости для образцов крови и мочи с максимально высокой степенью защиты, и эти емкости используются по всему миру. В докладе Макларена говорится, что емкости оказались вскрытыми. Berlinger Special AG пока не может предложить ни одного разумного предположения, как это возможно. Мы не знаем, какие методы использовались во время тестов и экспериментов комиссии, руководимой Ричардом Маклареном, — говорится в заявлении компании. — И наши тесты, и тесты независимого института в Швейцарии показали, что емкость для мочи производства Berlinger невозможно открыть. То же относится к емкостям, использованным во время Олимпиады в Сочи».

Промахи по стрелкам

В своем докладе Макларен указал огромное количество якобы скрытых российской стороной положительных допинг-проб в 26 видах спорта (плюс паралимпийские и неолимпийские виды).

Первое место в этом «черном» списке заняли легкоатлеты, которые в итоге практически в полном составе пропустят Олимпийские игры по решению IAAF. Исключение сделали лишь для Дарьи Клишиной, которая долгое время проживает, тренируется и проходит допинг-контроль в США.

Второе место заняли тяжелоатлеты, . На их счету почти 120 сокрытых «грязных» проб.

Стрельба в отчетном списке занимала весьма скромное место с тремя случаями сокрытия допинга.

Однако и это оказалось дезинформацией. Член исполкома МОК Рене Фазель с ходу заявил, что все три спортсмена были дисквалифицированы, следовательно, их анализы никто не прятал.

«В отчете говорится о трех представителях стрелкового спорта, чьи допинг-пробы якобы исчезли. Но это является полностью неверной информацией, поскольку личности всех трех спортсменов были установлены, и оказалось, что они были дисквалифицированы в соответствии со всеми правилами»,

— заявил Фазель.

Кто вы, мистер Антильский?

Также в докладе Родченков упоминал некоего Евгения Антильского, специалиста РУСАДА. Якобы именно он сообщал, какие именно пробирки следует заменить.

Вот только в самой РУСАДА заявили, что такой человек попросту никогда не работал в агентстве.

«В связи с публикацией доклада Ричарда Макларена сообщаем, что Евгений Антильский никогда не был сотрудником РУСАДА», — гласит специальное заявление.

Фигурировал в докладе и «агент ФСБ Блохин», фотографию которого Родченков даже продемонстрировал. Видимо, именно «агент Блохин», по версии Родченкова, придумал, как можно снять крышечки с емкостей для допинг-проб.

Россию проверяют больше всех

Впрочем, несостыковки в докладе WADA — это один момент. Другой, куда более важный — российских спортсменов в последнее время проверяют на допинг куда чаще атлетов, представляющих другие страны.

По статистике WADA за 2013 год, именно российских спортсменов чаще остальных дисквалифицировали за допинг — 184 раза по линии РУСАДА. При этом российская лаборатория еще до грандиозного скандала легкоатлетов взяла 14 582 пробы.

Получилось, что количество положительных проб у отечественных атлетов составило всего 1,26%, тогда как у Испании — 1,39% (1080 - 15), у Польши — 1,57% (3181 - 50), у Белоруссии — 7,76% (219 - 17), у Бельгии — 2,13% (3566 - 76).

А украинская антидопинговая лаборатория за весь год вообще взяла всего девять проб, одна из которых оказалась «грязной».

В отчете WADA за 2014 год на Россию пришлось 148 положительных допинг-проб — вновь первое место в общем списке стран. Вторую строчку заняла Италия — 123 пробы, третье — Индия — 96.

Однако вновь получается, что на долю РУСАДА пришлось 12 556 проб. Правда, лидерство в этой части списка захватили китайцы — 13 180.

Что же касается американской антидопинговой лаборатории (USADA), которая активно ратовала за отстранение всех российских спортсменов от Игр в Рио, то за 2014 год там взяли лишь 7167 проб, и положительных среди них оказалась 51.

Причем у американцев встретилось сразу 22 случая, когда запрещенные препараты принимались в «терапевтических целях». Больше такого количества Therapeutic Use Exemption не встретилось ни у одной другой страны.

Если разбирать отечественные положительные допинг-пробы по видам спорта, то первое место за 2014 год уверенно заняла легкая атлетика — 39. Вторая строчка досталась неолимпийскому пауэрлифтингу — 20, третья — тяжелой атлетике — 18.

Однако в 2015 году после скандала с российскими легкоатлетами и исключения Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) из рядов Международной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF) руководство РУСАДА полностью поменялось, а московское отделение агентства было закрыто.

Многие российские атлеты начали проходить тестирование в иностранных лабораториях. В итоге спортсмены последние полгода «проверялись» на запрещенные вещества исключительно Британским антидопинговым агентством (UKADA).

За шесть месяцев российские легкоатлеты умудрились сдать 3 тыс. допинг-проб.

Большинство стран не собирает такого количества анализов и за год по всем своим спортсменам.

В результате из 3 тыс. проб положительными оказались лишь четыре. Но несмотря на это, IAAF предъявил для российских легкоатлетов жесткие требования для участия в Олимпийских играх — 2016, которым смогла соответствовать лишь Клишина.

Обращение в Спортивный арбитражный суд ничего не дало. После публикации доклада Макларена в Лозанне приняли отрицательное для ВФЛА решение.

Повышенный контроль со стороны офицеров антидопинговых агентств сейчас испытывают все российские спортсмены. Например, анализы на запрещенные вещества сдали все 17 гандболисток женской национальной команды, хотя согласно правилам достаточно двух-трех спортсменок.

Регулярно тестировались на чемпионате Европы во Франции и футболисты, чем остался крайне недоволен штаб сборной.

«Все сборные перед всеми крупными турнирами и во время них находятся под контролем УЕФА и ФИФА.

К сборной команде уже трижды приезжали инспекторы допинг-контроля, смотрели по десять человек, потом в четвертый раз — четырех человек. Все это происходит в семь утра, а однажды инспекторы установили рекорд — приехали в 6.30,

— рассказывал врач национальной команды Эдуард Безуглов. —

Но мы к этому относимся с пониманием, какова ситуация в других командах — не знаем. Может, к ним так же часто приезжают. Хотелось бы, чтобы все были в равных условиях».

А в концовке прошлого сезона РФПЛ ФИФА неожиданно инициировала тестирование всех игроков «Ростова», якобы из-за подозрений в употреблении мельдония.

В преддверии Олимпийских игр можно не сомневаться, что в Рио наши спортсмены будут с завидной регулярностью посещать кабинеты антидопинговых лабораторий.

«Россиян всегда проверяли чаще остальных»

Олимпийская чемпионка по конькобежному спорту и депутат Госдумы Светлана Журова считает, что российские атлеты всегда пользовались особенным вниманием у борцов с запрещенными препаратами.

«Россия всегда сдавала допинг-проб больше остальных. Конечно, когда у нас за год собирают по 14 тыс. проб, неудивительно, что и «грязных» среди них выявляют больше. Но если посмотреть процент по количеству положительных проб, то здесь мы далеко не на лидирующих позициях, — заявила Журова в интервью «Газете.Ru». —

Повторюсь, еще будучи спортсменкой, я всегда чувствовала эту предвзятость по отношению к российским спортсменам. Офицеры допинг-контроля приезжали к нам регулярно. К нам было больше всего подозрений.

Не скажу, что это было обидно. Если ты чист, то пусть проверяют хоть по десять раз. Неприятно только, когда регулярно берут кровь из вены — это болезненная процедура.

Не очень понятно, почему борются только с нами, в особенности с отечественными легкоатлетами. Вообще такое ощущение, что WADA решило выдать все положительные допинг-пробы на-гора, подняв результаты прежних годов. Не понимаю, зачем так делать. Мое мнение, что WADA обязано обнародовать обнаружение допинга у того или иного спортсмена сразу же, а не через какое-то время.

А так получилось, что технично подали информацию. Ведь когда десять человек ловят по одному в течение года, это не так заметно, чем когда берут всю десятку сразу».

Ознакомиться с другими новостями, материалами и статистикой вы можете на Рио-2016, а также в группах отдела спорта в социальных сетях

ДОПИНГ-ПРОБЫ ИЗ СОЛТ-ЛЕЙК-СИТИ АНАЛИЗИРОВАЛИ В МОСКВЕ

Москва, Елизаветинский проезд, 10. По этому адресу находится одно из самых таинственных спортивных учреждений - Антидопинговый центр России, единственная в нашей стране лаборатория, получившая аккредитацию Всемирного антидопингового агентства (ВАДА).

Руководит центром профессор Виталий Семенов. К нему и отправились корреспонденты "СЭ" - чтобы задать вопросы, которые интересуют наших читателей.

КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ?

Спасибо профессору Семенову: он сразу же согласился стать нашим гидом и показать хранилища и лабораторные комнаты своего центра.

Но первым делом Семенов прочитал небольшую лекцию.

Все началось в 1967 году, - сказал он. - Именно тогда при Международном олимпийском комитете была создана медицинская комиссия, которая, в частности, была призвана вести войну с допингом. Возглавил эту комиссию член МОК принц Александр де Мерод из Бельгии.

В то время существовали всего две группы препаратов, запрещенных к употреблению спортсменами, - психостимуляторы и наркотические вещества. Особое внимание комиссии сразу же привлекли легкоатлеты и велогонщики. А первыми серьезному тестированию подверглись участники мюнхенской Олимпиады 1972 года.

Развитие медицинской науки вынудило антидопинговую комиссию МОК включить в список запрещенных препаратов и группу анаболических стероидов. Это случилось как раз перед Монреалем-76.

Кстати, история появления анаболиков в спорте весьма любопытна - и поучительна. Стероиды давали пациентам (среди которых были и атлеты) в послеоперационный период - для скорейшего восстановления сил и быстрого набора мышечной массы в течение 2 - 3 недель. Но давали, что очень важно, в терапевтических дозах. К сожалению, затем эта методика из медицины перекочевала в спорт. И была преодолена та черта, которая, как говаривал Парацельс, отделяет лекарство от яда.

В том же 1976 году были зафиксированы первые случаи употребления анаболиков на Олимпиаде - на нандролоне и метандростеналоне попались 12 спортсменов, в основном тяжелоатлеты. Для всех это был шок: никто и не подозревал, насколько серьезно эта болезнь поразила спорт.

Правда, до появления ВАДА (оно, как известно, возникло на волне скандального "Тур де Франс"-98, когда после допинг-контроля едва ли не полпелотона было дисквалифицировано) было еще далеко.

Олимпиада 1976 года стала поворотным этапом в затяжной и бесконечной войне с допингом, подчеркнул профессор Семенов. И тогда же компания Hewlett Packard разработала первые системы обнаружения и идентификации допинга, которые и были приняты на вооружение лабораториями МОК.

КАК БЕРУТ ДОПИНГ-ПРОБЫ?

Что же касается московской лаборатории, то она была создана чуть позже - в 1971 году. А аккредитацию от МОК (и, соответственно, право проводить анализы проб, взятых на крупнейших мировых соревнованиях, включая Олимпийские игры) получила 7 июля 1980 года. И уже тогда на помощь сотрудникам антидопинговой службы приходили компьютеры.

Правда, машины той поры напоминали огромных шкафообразных монстров с гигантской базой данных. За два года до московской Олимпиады была закуплена вся необходимая аппаратура непосредственно от фирмы Hewlett Packard. И оставшееся до Игр время работники лаборатории осваивали технику, методики. При этом добровольцами, сдававшими анализы для тестов, стали сотрудники МВД, под чьим руководством проводилось оснащение лаборатории.

И уже тогда был разработан регламент забора анализов у спортсменов. Сразу же было введено требование жесткого контроля за взятыми пробами. Более того, моча или кровь на анализ берутся исключительно в присутствии свидетелей - врачей и представителей спортсмена. Контейнеры немедленно опечатываются. Проба "В" хранится при температуре не выше -20 градусов, тогда как проба "А" немедленно направляется в лабораторию.

В случае, если проба "А" дает положительный результат, комиссия назначает сроки контрольного анализа. Как правило - дней через 15 - 20 после оглашения результатов первого анализа.

Антидопинговые службы к сегодняшней четкой работе шли путем проб и ошибок.

После Олимпиады-76, - продолжил профессор Семенов, - когда допинг-пробы "А" 12 спортсменов дали положительные результаты, решено было обратиться к контрольным пробам, которые хранились в холодильниках при температуре -20. И тут произошел казус. До Монреаля все баночки с пробами, опечатанные свинцовыми пломбами, хранились в морозильниках. Но организаторы Игр-76, видимо, посчитали расточительным использовать такое количество свинца и в порядке эксперимента опечатали эти баночки пластиковыми пломбами, присвоив каждой кодовый номер.

И вот когда в присутствии представителей стран, чьи спортсмены обвинялись в применении запрещенных препаратов (а они непременно визируют неприкосновенность контейнеров с пробой "В"), морозильные камеры открыли, то выяснилось, что пластиковые пломбы не выдержали низкой температуры и потрескались. Конечно, последовали протесты со стороны спортсменов и их представителей. Пришлось заново пломбировать баночки, вновь помещать их в морозилку на 3 недели, а потом повторно вскрывать. Слава богу, удалось убедить все заинтересованные стороны, что вины врачей в том, что пломбы оказались нарушенными, нет.

Важная деталь: сегодня любое - даже мельчайшее - нарушение регламента забора проб или хранения контейнеров с кровью или мочой может привести к признанию недействительными всех итогов работы лаборатории.

По словам Семенова, главное, что ушло вместе с эпохой де Мерода из работы антидопинговых служб, - презумпция невиновности спортсмена, проба которого дала положительный результат на запрещенное вещество. Тогда решения принимались лишь после того, как заслушивались объяснения самого спортсмена, его тренера и врача. А сегодня ВАДА зачастую подменяет собой медицинскую комиссию МОК, взяв на себя ее функции.

КТО ИМЕЕТ ДОСТУП К ПРОБАМ?

Оказывается, доступ в зону хранения допинг-проб имеют лишь два человека из внушительного штата лаборатории. Ключи от этой святая святых центра есть только у самого Виталия Александровича и у его помощницы, оформляющей доставленные в лабораторию пробы. Однако перед корреспондентом "СЭ" директор центра открыл тайную дверь.

Контейнеры к нам приходят со всего мира - запломбированные и под кодовыми номерами, - сообщил Семенов. - Никто из работников лаборатории, где будет проводиться анализ, при заборе проб не присутствует. Делается это для того, чтобы обеспечить полную анонимность в работе. Так что никто из нас не знает, чью пробу он в настоящий момент анализирует. Моя помощница регистрирует в специальном журнале все поступления и обязательно перекодирует каждый контейнер. Вы видите в этом журнале шестизначный цифровой код, присвоенный баночке с забором при взятии анализа, а вот этот четырехзначный - код, присвоенный пробе уже в нашей лаборатории. При этом протокол, где указаны номер и фамилия спортсмена, запечатывается в присутствии свидетелей и передается председателю медкомиссии МОК.

Сотрудники нашего центра, - продолжил профессор, - как и прочих лабораторий, имеют дело только с перекодированными пробами. Вот взгляните, в журнале отмечено, кто из работников моей лаборатории принял привезенные пробы, какого числа, с какого соревнования, дата и подпись принявшего. Кроме пробы в лабораторию привозят и протокол, где отмечено, что и по какой причине принимал спортсмен в последние три дня, какие медикаменты использовал, если в это время болел.

- Кто привозит пробы с соревнований?

Курьер, который тоже не знает, чьи пробы в его сумке. Кстати, сумка тоже опечатывается - и никто, кроме принимающего специалиста, не может ее вскрыть. Из привезенной баночки с пробами наши работники берут по 5 микролитров на анализ психотропных веществ, стероидов, диуретиков, наркотиков, бета-блокаторов... Одним словом, в этих стенах делается весь спектр необходимых анализов.

После того как проводится анализ пробы "В", который подтверждает чистоту спортсмена или, наоборот, его виновность, контейнер перекладывают в специальный холодильник, где он и хранится некоторое время - до списания. Раньше мы вообще не хранили чистые пробы, однако в конце прошлого года, после внесения в список запрещенных веществ тетрагидрогестринона (THG), ВАДА издало циркуляр, предписывающий хранить даже отрицательные допинг-пробы до 8 лет! Очевидно - в ожидании того, что будут разработаны средства обнаружения новых веществ и придется проводить ретроспективный анализ. Вы представляете, каких размеров холодильники потребуются теперь лабораториям?!

- Поступали ли в российский центр пробы из Солт-Лейк-Сити?

А как же! И вот недавно мы получили из ВАДА указание - перепроверить их на содержание THG. Как вы знаете, эти пробы оказались чисты. Кстати, вот в этих холодильниках мы и держим все баночки с анализами. - Профессор Семенов указал на ряды морозильных установок вдоль стены. - Цифры, светящиеся на панели установок, - температурный режим. Например, для проб, содержащих дарбопоэтин, оптимален температурный интервал от -36 до -86. При чуть более высокой температуре возможен гидролиз.

И еще о нашумевшем THG. Как рассказал Семенов, впервые это вещество было получено и клинически исследовано еще в 1963 году! Более того, оно даже было рекомендовано в качестве контрацептивного средства. По структуре - близко к нандролону, но свойства у него иные. Вот сходство с преступным стероидом и поставило THG вне закона.

КАК ЛАБОРАТОРИИ СДАЮТ ЭКЗАМЕНЫ?

Работники центра будут обслуживать и Олимпийские игры в Афинах. Это право они получили 24 декабря прошлого года, когда из штаб-квартиры ВАДА пришло сообщение о том, что Всемирное антидопинговое агентство продлило российскому центру аккредитацию еще на год.

Аттестацию на профпригодность все 29 аккредитованных МОК лабораторий проходят ежегодно. И пройти этот экзамен непросто. Ведь чтобы соответствовать необходимому уровню, работники центра должны качественно и быстро сделать анализы огромного количества проб (по признанию профессора Семенова, до 15 тысяч в год!) на выявление всех известных запрещенных веществ. Кроме того, каждый квартал ВАДА высылает лабораториям от 6 до 8 проб (так называемый профессиональный тест), которые нужно за 12 дней проанализировать и выдать агентству полную картину того "коктейля", что содержится в контрольном контейнере.

Как вы понимаете, оборудование должно быть соответствующим. А оно ох как недешево.

Вашим корреспондентам продемонстрировали самые современные аппараты, которые по мельчайшим частицам способны найти в крови или моче любой идентифицируемый сегодня допинг. И стоит все оборудование около двух миллионов долларов. Поскольку работа в центре - беспрерывная, оборудование изнашивается, стареет физически и морально. По правилам ВАДА, обновление арсенала лаборатории должно производиться не реже одного раза в три года.

КАК ПРОВЕРЯЮТ ПРОБУ НА ДОПИНГ?

Совсем ничтожное количество - 50 микролитров - берется из баночки с пробой на каждый из видов анализа и вставляется в приемное устройство специального аппарата. После того как умная машина проведет анализ биохимического состава мочи или крови, она выдает графическую картину содержащихся в пробе веществ. Газовый хроматограф фирмы Hewlett Packard точно ответит, какой допинг и в каком количестве содержится в пробе спортсмена.

Как сообщил Семенов, очень сложно идентифицировать дарбопоэтин. Тут на анализ пробы требуется аж три дня.

КТО ОХРАНЯЕТ ПРОБЫ?

В руках профессора Семенова и его сотрудников - судьба медалей всевозможного ранга, тысяч и даже миллионов призовых денег. Логично было поинтересоваться, как осуществляется охрана столь важного объекта. Оказывается, до 1992 года лабораторию охранял двойной пост милиции. А сегодня милиция дежурит только на первом этаже здания, а вход на третий этаж, где и располагается центр, и в отдельные блоки охраняют надежные электронные замки, открыть которые могут только сотрудники, имеющие право доступа в ту или иную зону лаборатории. Кроме того, фиксируется время входа и выхода каждого сотрудника в особо важные блоки центра.

КОМУ ЕЩЕ ПОМОГАЕТ АНТИДОПИНГОВЫЙ ЦЕНТР?

В конце экскурсии Семенов рассказал о том, что работникам лаборатории нередко приходится выполнять и поручения криминалистов.

Наш центр всегда готов помочь МВД и ФСБ в случаях, когда их лаборатории капитулируют перед неизвестными наркотическими веществами, - похвастал профессор. - Уже сейчас мы можем идентифицировать ничтожно малые дозы концентрации любого вещества. Чувствительность приборов центра потрясающе высокая. Хотя в штате нашего учреждения профессиональных криминалистов нет - только медики, химики, биохимики и аналитики.

Зато какой квалификации!

Ровшан АСКЕРОВ

Допинг-контроль: организация, порядок проведения

В связи с развитием международных связей и расширением контактов спортсменов различных стран, а также проведением общероссийских и региональных соревнований, возникает проблема ознакомления участников соревнований с процедурой и регламентом проведения допингового контроля.

Допинг-контроль является важнейшей составной частью комплексной программы мероприятий, направленных на предотвращение применения спортсменами запрещенных (допинговых) средств. Принятый у нас в стране регламент организации и проведения процедуры допинг-контроля полностью соответствует требованиям Медицинской комиссии МОК. Процедура допинг-контроля состоит из следующих этапов: отбор биологических проб для анализа, физико-химическое исследование отобранных проб и оформление заключения, наложение санкций на нарушителей. Во время соревнований спортсмен получает уведомление о том, что, согласно правилам, он должен пройти допинг-контроль. В обязательном порядке допинг-контроль проходят победители, занявшие 1-е, 2-е и 3-е места, а также по решению комиссии один из несколько спортсменов, не занявших призовых мест (он выбирается по жребию). После выступления указанные спортсмены направляются в комнату допинг-контроля. Здесь спортсмен сам выбирает емкость для сбора пробы мочи на анализ. Затем в присутствии наблюдателя происходит сдача пробы мочи (наблюдатель следит за тем, чтобы не было фальсификации пробы). После сдачи пробы на сосуд наклеивается номер, который также выбирает сам спортсмен. После этого полученная биологическая проба делится на 2 равные части - пробы А и В, которые опечатываются, и им присваивается определенный код. Таким образом, фамилия спортсмена не упоминается ни на каком из рабочих этапов (для соблюдения полной анонимности). Копии кодов наклеивают на протокол допинг-контроля. Затем пробы упаковывают в контейнеры для перевозки и отвозят в лабораторию допинг-контроля. Перед подписанием протокола допинг-контроля спортсмен обязан сообщить комиссии названия всех лекарств, которые он принимал перед соревнованием (т. к. некоторые лекарства содержат запрещенные средства в минимальных количествах, например, солутан). После подписания протокола допинг-контроля спортсмену остается только ожидать результатов анализа. Согласно регламенту проведения допинг-контроля анализу подвергается проба А, причем не позднее, чем через 3 суток после взятия биологической пробы. В случае обнаружения в ней запрещенных препаратов вскрывается и анализируется проба В. При вскрытии пробы В может присутствовать либо сам спортсмен, либо его доверенное лицо. Если в пробе В также обнаруживаются запрещенные средства, то спортсмен подвергается соответствующим санкциям. Если же в пробе В не обнаруживают запрещенного препарата, то заключение по анализу биопробы А признается недостоверным, и санкции к спортсмену не применяются.

Отказ спортсмена от прохождения допинг-контроля или попытка фальсифицировать его результат рассматриваются как признание им факта применения допингов со всеми вытекающими отсюда последствиями. Фальсификация результатов допингового контроля заключается в различного рода манипуляциях, направленных на искажение его результатов. К попыткам фальсификации спортсмены могут прибегать, когда они заведомо уверены в положительном результате анализа биологических проб на допинг. При этом возможны попытки подмены мочи (катетеризация и введение в мочевой пузырь чужеродной, заведомо свободной от запрещенных препаратов мочи, или имитирующей мочу жидкости; использование микроконтейнеров; умышленное загрязнение мочи ароматическими соединениями, затрудняющими идентификацию допингов). К запрещенным манипуляциям относят также специальные хирургические операции (например, подшивание под кожу ткани плаценты). Применяемые для определения допинга физико-химические методы анализа биологических проб мочи (хроматографические, масоспсктромстрические, радиоиммунные, иммуноферментные и др.) весьма чувствительны и включают компьютерную идентификацию допинговых препаратов и их производных. Они позволяют с высокой точностью определять все применявшиеся спортсменом препараты, в том числе использованные в течение последних недель и даже месяцев. Кроме того, отработаны методики, определяющие так называемый кровяной допинг, т. е. переливание спортсмену собственной или чужой крови перед стартом. Если раньше допинг-контроль проходили только высококвалифицированные спортсмены и только во время ответственных международных и внутренних соревнований, то сейчас такой контроль проводится не только в соревновательном периоде, но и во время тренировочных занятий. Причем тестированию на допинг подлежат все занимающиеся спортом лица, независимо от их спортивной принадлежности.

Ниже приведена процедура допингового контроля, которую проводит как российская антидопинговая служба, так и международные спортивные организации (например, спортивные федерации, Международный олимпийский комитет или Международный паралимпийский комитет). Данные рекомендации предназначены в первую очередь для спортсменов, так как основная цель допингового контроля - защищать право спортсмена на спорт, свободный от допинга. Тем не менее необходимо, чтобы тренеры, медицинский персонал, официальные лица и другие представители спортсмена также хорошо разбирались в процедурах допинг-контроля.

1. Отбор спортсменов для тестирования

В течение года вы можете быть отобраны с предварительным предупреждением или без него для прохождения процедуры допинг-контроля во время соревнований, находясь на сборах, у вас дома или в любом другом месте. Для соревновательного тестирования спортсменов отбирают чаще всего на основании результатов состязаний или же методом случайной выборки (по жребию). Для внесоревновательного тестирования отбор спортсменов обычно проводится по жребию, хотя вы также можете быть проверены на основе особых решений антидопинговых служб.

2. Уведомление спортсмена

Как правило, спортсмена лично информируют о предстоящем прохождении допинг-контроля. Инспектор по допинг-контролю или сопроводитель сообщает вам о необходимости сдать пробу мочи. Вас также информируют о правах и обязанностях, которыми вы обладаете во время проведения процедуры допинг-контроля, в частности право иметь одного сопровождающего, а также обязанность оставаться в поле зрения инспектора по допинг-контролю во время сдачи мочи до окончания процедуры взятия пробы мочи. После того как представитель антидопинговой службы удостоверится, что вы хорошо понимаете свои права и обязанности, вас попросят расписаться в специальном формуляре.

3. Выбор емкости

Когда вы будете готовы сдать пробу, вам предложат выбрать запечатанную емкость для сбора мочи. Спортсмен ответственен за то, чтобы проба постоянно находилась в поле его зрения до момента опечатывания.

4. Сдача пробы мочи

Вам необходимо сдать приблизительно 100 мл мочи в присутствии представителя антидопинговой службы, который должен быть одного с вами пола. Для того чтобы представитель мог наблюдать за процессом сдачи мочи, следует обнажить тело от пояса до середины бедра.

5. Комплект для хранения допинг-пробы

Инспектор по допинг-контролю попросит вас выбрать запечатанный комплект, который будет использоваться для хранения, идентификации и перевозки пробы мочи. Вам на выбор будут предложены несколько комплектов. Если вас или вашего представителя не устроит состояние упаковки, вы в праве потребовать заменить комплект.

6. Присвоение номера пробе

Когда вы (и ваш представитель) выберете комплект, вы должны открыть его и извлечь содержимое. После этого вас и вашего представителя попросят проверить, что идентификационные номера на бутылках и крышках, а также на коробке для транспортировки совпадают. Инспектор по допинг-контролю, в свою очередь, также проверит, чтобы идентификационные номера на образцах были одинаковыми, и занесет номер образца в формуляр антидопингового контроля.

7. Разделение пробы на образцы "А" и "В", упаковка

Вы должны будете наполнить флаконы "А" и "В" мочой в предусмотренном объеме и запечатать каждую емкость пробкой, как вам укажет инспектор по допинг-контролю. Затем он попросит вас перевернуть флаконы, чтобы удостовериться, что они не протекают. Ваш представитель также должен подтвердить, что образец правильно запечатан.

8. Проверка pH и удельной плотности мочи

Инспектор по допинг-контролю проверяет, соответствует ли проба мочи специальным нормам, измеряя уровень pH и удельную плотность мочи. В случае если уровень pH или плотность мочи не соответствуют стандартам, вас могут попросить предоставить повторную пробу.

9. Перечень принимаемых субстанций

Инспектор по допинг-контролю попросит вас добровольно предоставить перечень медицинских препаратов (назначенных врачом и принимавшихся самостоятельно), пищевых добавок и любых других субстанций, которые вы употребляли в течение последних десяти дней. Эта информация будет внесена в формуляр антидопингового контроля, который отправляется в лабораторию для анализа.

10. Формуляр допингового контроля

После заполнения формуляра вы и ваш представитель должны удостовериться в том, что внесенная информация является полной и точной. Затем вы должны подписать формуляр допинг-контроля, подтверждая таким образом, что вы удовлетворены проведением процедуры. Если вы не удовлетворены процедурой прохождения допинг-контроля, укажите причины в графе формуляра, предназначенной для комментариев.

11. Завершение проведения тестирования

Вы получаете копии всех подписанных вами формуляров, которые необходимо хранить в течение 6 недель на случай, если обнаружится неблагоприятный результат анализа.

Пробирка с вашей пробой запечатывается и помещается в специальную сумку для транспортировки, и отправляется в лабораторию, аккредитованную ВАДА. После поступления пробы в лабораторию проверяется, не были ли образцы повреждены во время транспортировки, а также то, что содержимое бутылок соответствует описаниям в приложенной документации. Затем лаборатория проводит анализ пробы "А", сохраняя пробу "В" запечатанной. В случае неблагоприятного результата анализа вы должны быть проинформированы об этом факте в течение 3-4 недель после получения лабораторией пробы. Тем не менее в отдельных случаях проба может храниться без проведения анализа продолжительное время.

Санкции к спортсменам, уличенным в применении допинга

Обнаружение допинга грозит спортсмену суровыми наказаниями вплоть до полного отлучения от спорта. При первом выявлении запрещенных средств (за исключением симпатомиметических препаратов, таких как эфедрин и его производные) он дисквалифицируется на 2 года, при повторном - пожизненно. В случае приема симпатомиметиков в первый раз - дисквалификация на 6 месяцев, во второй - на 2 года, в третий - пожизненно. При этом наказанию подвергается также тренер и врач, наблюдавший за спортсменом. Применение в качестве допинга каких-либо средств, официально отнесенных к наркотическим, влечет соответствующие административные и уголовные наказания. В настоящее время в законодательные органы страны внесены предложения о введении уголовного наказания за прием анаболических стероидов без медицинских показаний или склонение к их приему.

В правилах ВАДА чётко прописана процедура забора допинг-проб, но в любом правиле, как известно, есть исключения. Вплоть до издевательств.

Сборная Казахстана на чемпионате мира по биатлону в Хохфильцене пострадала от действий австрийской полиции, которая пыталась доказать, что спортсмены принимают запрещённые препараты. История пока не закончена: срочно взятые допинг-пробы оказались отрицательными, но так никто и не говорит, что полиция нашла в мусорных баках помимо аккредитации врача команды.

Целая сборная оказалась технично «слита» с главного турнира года, и застраховаться от этого нельзя. Можно сколько угодно ходить в суды, но упущенных медалей и кубковых очков спортсменам никто и никогда не вернёт. Вам нужно создать давление на определённых спортсменов? Это можно сделать по всем правилам игры. Если вы играете на одной стороне с ВАДА и его офицерами.

Предложение, от которого невозможно отказаться

Сразу расставим акценты: речь не о том, были у австрийской полиции основания для подобных действий. В итоге какое-то заявление с их стороны будет - пока говорят только представители биатлонной сборной и НОК Казахстана, у которых своя точка зрения. В конце концов, это исключительный случай. Речь о том, что нынешняя система ущемляет гражданские права спортсменов вне зависимости от их национальности, и если кто-то сильно захочет, то по всем правилам можно докопаться до любого, обеспечив преимущество его сопернику. Доказательств этому масса.

Все уже давно в курсе, что спортсмены обязаны постоянно уведомлять антидопинговые службы о том, где они находятся и когда к ним могут прийти допинг-офицеры. В системе ADAMS они должны проставлять своё местонахождение на каждый день на три месяца вперёд. После этого процедура повторяется. Во время соревнований необходимо подробно расписывать каждый час. Конечно, спортсмены могут корректировать данные и менять своё местоположение. Но две вещи неизменны.

Первая: каждый день они обязаны соблюдать так называемый час абсолютной доступности, и если спортсмена именно в этот час не окажется в указанном месте, это нарушение. Три таких пропуска - дисквалификация. Вторая: если допинг-офицер нашёл спортсмена в любом месте, то отказаться от его предложения пройти в уборную, спустить штаны, закатать одежду выше пупка и пописать в баночку в его присутствии просто невозможно. Любая попытка противодействия будет считаться нарушением. Будь то на соревнованиях или вне их.

Знаменитая американская горнолыжница Линдси Вонн, которой однажды пришлось отлучаться с официального мероприятия по вручению наград в мире моды, чтобы сдать пробу, назвала это «неотъемлемой частью жизни спортсменов».

Допустимое время прихода допинг-офицеров для забора проб по действующим правилам с 5 до 23 часов. Если аккредитованный сотрудник придёт в 22.55, то останется до тех пор, пока спортсмен не сдаст нужное количество мочи. Даже если наполнить баночку получится только в 4 утра. Приходить могут и каждую неделю, а то и каждый день.

Вот вам и действенный механизм давления на спортсмена. Кто-то может поспать перед важным стартом всего пару часов, а кто-то спокойно будет отдыхать, свежим выйдет на соревнования и выиграет. Чтобы не быть голословными, вот реальные истории тех, кому обычная процедура забора проб реально мешала и создавала максимальные неудобства.

«Поздно вечером сдал тест, а утром меня опять разбудили»

Спецкоры «Чемпионата» собрали несколько интересных историй на тему забора допинг-проб. Самый свежий пример - с французом Жаном-Гийомом Беатриксом, который к этапу Кубка мира в Нове-Место в середине декабря прошлого года подошёл в очень хорошей форме, но в спринте занял только 31-е место, проиграв больше минуты Мартену Фуркаду.

«Допинг-контролёр приехал ко мне поздно вечером. Через некоторое время мне удалось сдать тест, но проспал я лишь несколько часов. Рано утром меня разбудил уже другой контролёр. В итоге я совсем не выспался и плохо пробежал спринт. После бессонной ночи бежать гонку тяжело для любого спортсмена. Мне бы не хотелось снова пережить это», - пожаловался Беатрикс.

«Самый жёсткий допинг-контроль для меня был во время Олимпийских игр в Турине и Сочи . Нам приходилось сдавать на анализы кровь и мочу ночью. Это очень неприятно, когда тебе предстоит стартовать на следующий день. Я понимаю, что есть веская причина - борьба за чистоту спорта, но всё-таки не хочется, чтобы это отражалось на состоянии спортсменов перед стартом», - история от восьмикратного олимпийского чемпиона норвежца Уле-Эйнара Бьорндалена.

Чемпион мира Томаш Сикора , сейчас возглавляющий мужскую сборную Польши, тоже жаловался на работу допинг-офицеров: «Однажды во время чемпионата мира у меня брали допинг-контроль четыре дня подряд. Поначалу я был рад визиту допинг-офицеров, но когда это повторялось изо дня в день, стало реально надоедать и мешать. Я успокаивал себя только тем, что после этого ни у кого уже не останется сомнений в моей чистоте».

А Владимир Драчёв , последний российский обладатель Кубка мира, рассказал, как наших биатлонистов и лыжников «трясли» за неудачную шутку. Хорошо хоть телефоны не отобрали, как у казахов, и допинг-тесты в полиции не заставляли сдавать.

«Однажды мы с лыжниками поехали на вкатывание в Рованиеми. У ребят на окне стояли банки, и кто-то для прикола написал на одной из них «Эритропоэтин». Проходящие мимо эстонцы заметили это, сфотографировали и заявили в финскую полицию. Через несколько часов приехал наряд. Перевернули весь дом, но вскоре убедились, что это были обычные баночки биохимика, а никаких запрещённых веществ не было. Но эстонцы кричали, что россияне используют допинг. Ребят продержали в участке три часа, но потом отпустили, убедившись, что это действительно была неудачная шутка», - сказал Драчёв.

Эти страшные терапевтические исключения

Ну и про то, как проходит сама процедура - в рассказе американки Линдси Вэн, чемпионки мира по прыжкам на лыжах с трамплина.

«В 2009-м в Либереце я выиграла чемпионат мира. После окончания соревнований меня провели в помещение для сдачи пробы. Инспектор вошла в кабинку вслед за мной… Мне было стыдно и неудобно, и я ничего не смогла сделать. Мне позволили подняться, одеться и подождать в комнате. Затем процедура повторилась… Я смогла сдать пробу только через полтора часа, а когда разливала мочу в две разные бутылочки, из-за нервной тряски пролила немного на инспектора… Это ещё не самая неловкая ситуация, были и хуже. Необходимость сдачи тестов и непосредственно сам процесс - две большие разницы. Тогда я начинала дёргаться от каждого стука в дверь», - говорила она.

Получается, идёт вмешательство в такие интимные сферы, которое в обычной жизни просто недопустимы. Допинг-офицерам осталось только весь процесс на камеры снимать, тогда будет полная идиллия.

Ну и да, к вопросу о терапевтических исключениях. Точнее, о том, что открытие информации о них - это страшное вмешательство в личную жизнь. Пару часов пытаться пописать по чьей-то команде в присутствии незнакомого человека - неотъемлемая часть жизни спортсменов. Публикация списка запрещённых препаратов, которые они принимают - личная жизнь. Никто ничего не перепутал?

Правила игры не для всех одинаковы

Глава Международного союза биатлонистов Андерс Бессеберг призвал спокойно относиться к процедуре сдачи допинг-тестов.

«К одному из спортсменов, например, допинг-офицеры пришли в семь часов утра в канун Рождества. Не надо кого-то обвинять или искать злой умысел, это нормальная ситуация. В условиях профессионального спорта спортсмены должны быть готовы сдать тест 24 часа в сутки - таковы правила игры», - утверждает он.

Но разве для всех они одинаковы? Большинство опрошенных «Чемпионатом» спортсменов рассказали, что никаких проблем не испытывали, а допинг-инспекторы приходили именно тогда, когда удобное время указано в системе ADAMS. Но при этом подчёркивали, что это в обычное время. «Если же на кого-то укажут пальцем, можно делать, что угодно», - признаются они.

И в чём тогда равенство для всех? Чтобы избежать подобных проблем, ВАДА неплохо бы прислушаться к мнениям спортсменов - никто не говорит, что заборы проб вообще нужно отменить. Но нужно сделать эту процедуру более человечной, понятной и действительно равной для всех. Ладно, россиян можно не слушать - всё равно никто не услышит. Но если о проблемах говорят Бьорндален и Вонн, то от этого просто так отмахиваться нельзя, хотя у ВАДА это как-то получается.

Более того, последние несколько лет руководство ВАДА пытается пробить вопрос о получении права на ночные заборы допинг-проб и внезапные проверки. Сейчас это возможно только в исключительных ситуациях, когда подключена полиция. Представляете, что будет, если такое право борцам с допингом будет дано?